понедельник, 10 марта 2014 г.

Кузьмич в отсутствие йода

Жан МИНДУБАЕВ

Маленький городок, притулившийся на волжском берегу, в очередной раз удивил меня проявлением местных нравов.

В неказистой квартире заурядного дома по улице Водников жили-были супруги Буковы: Нина Алексеевна и Александр Николаевич. Оба были во втором браке, детей не имели, относились друг к другу (как говорят соседи) “уважительно”: ни ругани, ни тем паче – драк. На двоих был один недостаток – выпивали.

И в тот злополучный вечер все шло как всегда: бутылка на двоих, лучок-огурчики. Когда кончилось, Александр Николаевич стал приставать к жене – “достань граммулечку”. Как на грех, “граммулечки” в доме не оказалось. И супруга вдруг осенило:

- А сбегай-ка к Кузьмичу!

Кузьмич – бывший баянист местного ДК, холостяк, жил недалеко, числился у Буковых в приятелях. Нина Алексеевна и отправилась. Супруг подождал полчаса, час – нету! Потопал к Кузьмичу.

Увиденная им картина была странноватой. На столе громоздилось невыпитое-недоеденное. А Нина Алексеевна и гостеприимный хозяин сладко почивали под одним одеялом. Как сказал бы психолог, возможных реакций тут всего две: а) преисполниться презрением к коварному приятелю и легкомысленной подруге, повернуться гордо и уйти; б) круто заняться выяснением отношений. Иные варианты трудно представить – но они, оказывается, существуют.

Примитивному мордобою несколько удивленный муж Нины Алексеевны предпочел галантность и здравомыслие. Вежливо растолкав прикорнувшую благоверную, он предложил ей в качестве моральной компенсации сложить в сумку напитки и закуски – как со стола, так и из холодильника. Супруги прихватили также будильник и… шахматы.
Может, все обошлось бы и история не получила скандальной огласки, если б не шахматы. Умыкание именно их побудило Кузьмича обратиться в суд.

- Но почему именно из-за шахмат? – поинтересовался я. Потерпевший аж подпрыгнул:

- То есть как? Да потому что я их не купил в магазине, а выиграл! Точнее, мне их торжественно вручили. Как приз за победу в поселковом турнире! Об этом даже писали в газете! Все знали: Семен Кузьмич Шармин – чемпион! Это было событие в интеллектуальной жизни. Я, простой интеллигент, принимал самое активное участие в становлении духовной ауры (так и сказал: “ауры”). Это сейчас мы предаемся животным потребностям (да уж!), а раньше… Вы даже не представляете, какой насыщенной была жизнь! Духовно насыщенной...

И Кузьмич сокрушенно замолк: мол, тебе ли, заезжему, понять всю глубину драмы. А зря он так. Во-первых, мой дед тут работал ломовым извозчиком и знал каждый закоулок и каждого земляка. Во-вторых, отец учительствовал и развивал ту самую “духовную ауру”. Ну, и сам я часто наезжаю, тут у меня и родственники, и друзья.

…Еще не так давно культурно-духовное бытие городка было типовым: хилая библиотечка; отделение общества “Знание” с перевыполняемым планом чтения лекций; “Дом культуры” (ДК) с коллективом “самодеятельности” при нем; агитбригада, развлекавшая тружеников села в дни сева и уборки.  Ну и, конечно, партком судоремонтного, “руководивший и направлявший”. Стандарт, конечно, границы “от и до”. Но! Тянулся народ к культуре. В кино ходили. За книгами в библиотеке – очередь. На смотре художественной самодеятельности целыми семьями выступали.

И свои изюминки имели место. Вот, скажем, существовало здесь знаменитое на все Среднее Поволжье стрелково-охотничье общество. С прекрасной тренировочной базой, а главное, со своими традициями, со своим кодексом чести… Да и хоть тот же шахматный клуб, крайне популярный в здешних местах. Сорок шесть человек насчитывалось в нем. Сорок седьмым был сам Остап Бендер. Ибо, как утверждает местная молва, именно в нашем поселке организовал когда-то жизнерадостный авантюрист свой знаменитый блицтурнир.

Ну, а теперь… С чего начать? С водки, что ли? Пили ее, как всюду на Руси, и раньше, но как? Помню, проснулся я заполночь от странного для ночного времени шума. Какие-то люди бежали, торопились, окликая друг друга. Высунулся из окна. Рядом у кирпичного магазинчика стоит машина с водкой. Туда и спешили местные алкаши. С веселым азартом взялись они за разгрузку – знали: нальют, нальют… Как незлобиво, даже с шуточками суетились они вокруг машины. Пили, но не угрюмо, не злобно, не мрачно. И, как мне сказали в местной милиции, преступления на почве выпивки тогда были патриархально-мелкотравчаты: парни на танцах подрались; у старушки огурцы потаскали на закуску…

А сейчас как пьют и что вытворяют, выпив? Про случай с экс-шахматистом вы уже знаете. Вот еще сюжет.

…Безработные Людмила Ефимова и Лариса Кукина  известны как самогонщицы экстра-класса. Но недавно отличились и на другом поприще. Сорокашестилетняя Кукина завела роман с шестнадцатилетним сыном приятельницы. Как-то раз под пьяную руку заполночь потянуло ее ублажить несовершеннолетнего кавалера. Недолго думая, взломала она частный киоск, набрала “сникерсов”, коньяка. Пробираясь во тьме через чужие огороды, угодила в выгребную яму и чуть там не утонула.

- Орала на весь район, - морщится участковый Антон Думкин. - Таких анекдотов у нас хватает. Дуреет народ! Воруют, пьют, безобразничают.

Да. Но разные слои по-разному. Начальство занято личным обустройством: судоремонтный зачах – а особняки, бани строятся.  Председатели окрестных сельхозкооперативов обрели здесь местный Лас-Вегас: карты, девочки, сауна. Предпринимателей почти  нет, а те, что есть, “рвутся в Европу”. Не местное производство налаживают (скажем, чипсы жарят или рыбу разводят), а забугорное барахло перепродают. Но – с претензиями. Завели торговую точку “25 часов в сутки” и даже открыли… плавучий ресторан “Золотая рыбка”.  Ресторан, разумеется, никуда не плывет, и ни одного посетителя я там не застал. А на вопрос “Какой резон держать пустое заведение?” хозяин (он же начальник пристани) Григорий Ципкин ответил простодушно и прямо:

- Так дебаркадер же списывали! Надо же было его приватизировать, да?!

“Средний класс” живет огородами и природными дарами. Когда я там был, по всей Волге был объявлен на рыбалку полный запрет (шел нерест!) – а местные мужики предлагали мне за пару бутылок метровых икряных щук и даже бестера (этого потомка белуги и стерляди, естественно, браконьеры ловили сетями).

Я заглянул в “парк” – так здесь именуют сквер, заложенный бодрыми комсомольцами (в том числе моим отцом) еще в тридцатые годы. Именно здесь танцевал я некогда с одной очаровательной особой, а потом до рассвета сидел в укромном уголке на скамеечке без всякого страха и опасения. А сейчас? Гремит дискотека; дерутся пьяные подростки; под разросшимися деревьями валяется местная пьянь. Все обломано, оплевано, изгажено…

Общее впечатление: покой, благодушие и обывательское здравомыслие исчезли, как бы вымылись из жизни некогда милых моему сердцу земляков. Суетливость, нервозность, ханжество, абсолютное равнодушие к завтрашнему дню – вот что примечается в некогда обстоятельно-неторопливом, как бы навсегда устоявшемся быте. И недоумеваешь: ну, откуда эта дичь, на какой почве растет-распускается?..

Не скажу, что живет поселок легко, нет. Судоремонтный завод (некогда реконструированный финнами) стоит: нет заказчиков. Затон на реке забит баржами, они годами гниют на воде. Пробовал завод делать ширпотреб – отливали умывальники из дюраля. Оказались тяжелы, непрочны, легко бьются. Народ не берет товар: гора умывальников заросла на площадке бурьяном.

Сетования типа “Реформы дурацкие виноваты!” услышишь тут от каждого. И как бы следствие их – все остальные грехи и беды. И при этом  как-то в сторонке, на обочине общественного внимания  остается главная фигура жизни – сам обитатель, от нравственности, убеждений и действий которого зависит все – и характер власти,  и собственное благополучие, и ясность бытия. Он-то что делает-творит? Куда устремлен?

Чем больше вникал я в местную “бытовку”, тем больше впадал в замешательство. Может быть, потому, что я помню времена, когда деревенские бабы выли без мужиков, ушедших на войну, - но разве вздумалось бы им затеять постельные игры с подростками? Я также помню, как мы ели крапиву и лебеду, - но упаси Бог приманить и прирезать чужую курицу! Я не забыл и то, как в деревне всех заставляли работать – за “палочки” на которые ничего не давали. А сейчас – и земля тебе, и воля, и электричество, и асфальт, и даже цветной телевизор – ну, несравненно лучше стал жить народ. Но ударяется почему-то в дикие кущи темных инстинктов, бежит от нравственных установлений, соблазняется сиюминутно-пагубными утехами. Почему? Отчего? Нет ответа…

…- Есть, есть ответ! – возбужденно закричал вдруг “интеллигент” Шармин, нисколько не рефлексирующий оттого, что уложил в постель чужую жену, но сильно страдающий по причине утраты домашней реликвии – шахмат. – Вот он ответ!

Шармин отыскал меня на захламленном берегу затона, в мутной воде которого я тщетно пытался выудить хоть одного ершика. В руках у Кузьмича была газета. В ней значилось: “Научно установлено, что за последние десять лет жители существенно обленились, потолстели и поглупели. Причина: катастрофическая нехватка йода в местной питьевой воде и пище”.

- У нас тоже йодовый дефицит! – волновался Шармин. – В этом причина дебилизма местного населения. А вы как думаете?

Я? Честно говоря, был озадачен. Если в этих местах полвека назад жили люди с вполне нормальным поведением и нравственными критериями – то куда он подевался, этот проклятый йод?!                             


г. Ульяновск

Комментариев нет :

Отправить комментарий