воскресенье, 11 мая 2014 г.

КТО ПРИДУМАЛ ШЕКСПИРА?


И все мгновенно начинают орать…

Для тех, кто понимает. Нынешняя зима ознаменовалась в первую очередь не отсутствием (пока) эпидемии гриппа и не перетягиванием каната между тупыми путинцами и чувствительными к общественной несправедливости «протестантами»,  а новым обострением противостояния стратфордианцев и нестратфордианцев. Оно продолжается почти 400 лет, так какое дело ему до так называемых февральских народных волнений в России хоть в 1917-м, хоть в 2012-м?..
Для несведущих: стратфордианцы – это всего навсего люди, полагающие, что «Гамлета», «Ромео и Джульетту» и еще полтора десятка великих пьес (а также немало сонетов и поэм) сочинил Вильям Шекспир. А те, которые нестратфордианцы, считают, что создателем этих пьес, поэм и сонетов является совсем другой автор (или авторы).
Нынешнюю вспышку никогда не затухающего спора несомненно вызвало появление голливудского фильма «Аноним», в котором показано, что на самом деле подлинным Шекспиром является благородный граф Оксфорд. Создатель блокбастера Роланд Эммерих на себе почувствовал, «насколько тяжелый это предмет («шекспировский вопрос». - Ред.): стоит тронуть – все мгновенно начинают орать».
Еще бы! Среди нестратфордианцев есть сторонники авторства, принадлежащего графу Оксфорду; графу Дерби, лорду Хансдону; Генри Ризли, графу Саутгемптону; Френсису Бэкону; Кристоферу Марло и даже королеве Елизавете и королю Якову I.
Есть сторонники так называемого смешанного авторства (приводятся в скобках): Роджер Мэннерс, 5-й граф Рэтленд + его жена графиня Елизавета Рэтленд + графиня Пембрук (Илья Гилилов); Марло + Бэкон + Оксфорд (Джин Джофер, англ.); Бэкон + Рэтленд (Марина Литвинова); Графиня Пембрук + (ее сыновья) Уильям Пембрук и Филип Монтгомери (Валентина Новомирова); Филип Сидни + граф Оксфорд (о.Козминиус, о.Мелехций).
Есть и такие, кто не признают авторство Шекспира из Стратфорда, но не предлагают никакой альтернативной кандидатуры, например, исследователь Диана Прайс.
«В эту пещеру ведёт много следов, но ни одного — из неё...». Так писал один из изыскателей проблемы шекспировского авторства, в котором со¬мневались: лорд Байрон, Ч.Диккенс, В.Дизраэли, М.Твен, У.Уитмен, Г.Джеймс, 3.Фрейд, О.Бисмарк, Ч.Чаплин, лорд Пальмерстон, Д. Голсуорси, А.Ахматова, В.Набоков и многие другие. За последние 100 лет на дюжине языков написано несколько тысяч антишекспировских работ, посвящённых 57 кандидатам на роль подлинного автора.
В нашей стране в этот раз почему-то наиболее популярной оказалась дискуссия, прошедшая 10 лет назад в «Литературной газете». Ее в основном вспоминают нынешние интернетовские участники спора. Вот и мы решили вам ее напомнить.
Скажем откровенно: давно никто уже не рассчитывает найти истину в великом множестве литературных, исторических (а также псевдолитературных и псевдоисторических) раскопок. Главное – есть у человечества великие сочинения, они обозначены именем «Шекспир». Так оно и будет.
Но, наверно, все равно не откажется читающая часть Земного шара от забавы, именующейся как «Шекспировский вопрос». И тут главное – кто сумеет предложить более интересную, правдоподобную, остроумную версию.
Мы убеждены: на сегодня это – документальная повесть Николая Кастрикина «TOP SECRET».

Она напечатана в «Обывателе». Читайте ее по ссылке  http://obivatel.com/artical/108.html









Валентина НОВОМИРОВА
КТО ПРИДУМАЛ ШЕКСПИРА?

Вот уже четыре века литературоведы ломают копья, доказывая, что истинным автором шекспировского наследия является то блестяще образованный дворянин, то простолюдин-самоучка, и опровергая доказательства… А загадочный гений Шекспир все потрясает копьем…
Более полутора столетий продолжается дискуссия о том, являются ли Вильям Шекспер из Стратфорда-он-Эйвона и Вильям Шекспир, автор драматических и поэтических произведений, одним и тем же лицом. Вильям Шекспер родился в маленьком городке Стратфорде-он-Эйвоне в 1564 году в семье неграмотного перчаточника. Посещал начальную школу, но вынужден был оставить учебу. Больше нигде не учился. Зарабатывал на жизнь ростовщичеством, торговлей и операциями с недвижимостью. Был пайщиком театральной труппы. Не сохранилось ни одной шекспировской рукописи, только печатные издания его произведений. Никто из современников не оставил о нем отзывов: о Шекспире не писали при его жизни, никто ни одним словом не откликнулся и на его смерть – она прошла незамеченной. Зато в судебных архивах сохранились документы, в которых упоминается фамилия Шекспера, педантично и неумолимо преследовавшего своих должников в судебном порядке. Все, что нам известно о Вильяме Шекспере, пошло и мелко. А личность, стоящая за шекспировскими произведениями, поражает мощностью интеллекта, высочайшей культурой, всесторонней образованностью и невероятной эрудицией. Cловарь Шекспира насчитывает около 20 тысяч слов. Для сравнения: словарь современника Шекспира, ученого, мыслителя, поэта и государственного деятеля Фрэнсиса Бэкона – около 9 тысяч слов, словарь современного нам англичанина, имеющего высшее образование, – около 5 тысяч слов, а средний англичанин в быту обходится одной тысячью.


Но если Вильям Шекспер не написал ни строчки из того, что подписано Вильямом Шекспиром, то кто же? Ответ на этот вопрос находится в Первом фолио – полном собрании сочинений Вильяма Шекспира, изданном в 1623 году в Лондоне. И находится там, где ему и положено быть, – на титульном листе. Шекспер стал Шекспиром по иронии судьбы. Точнее сказать, из-за созвучия его фамилии с псевдонимом того, кто подписывал свои произведения “Shake-speare” – Потрясающий Копьем. Именно такая, через дефис, подпись стояла под его первым произведением – поэмой “Венера и Адонис”, вышедшей в 1593 году.
По одной из версий, автор шекспировских произведений – Филип Сидни. Он был величайшим поэтом, хотя ни одно из его произведений при жизни опубликовано не было. Незадолго до смерти он распорядился, чтобы все его бумаги были уничтожены. Но его сестра, талантливейшая поэтесса и переводчица Мери (Сидни) Герберт, графиня Пембрук, не только не сделала этого, но подготовила написанное братом к печати и издала в 1593 году. А первая поэма Шекспира также вышла в 1593 году, в 1594-м – вторая, “Лукреция”. Что же касается Мери (Сидни) Пембрук, то известно, что в ее семье царил культ Филипа. И не только в семье: Мери Пембрук была главой, если можно так выразиться, литературного кружка, в который входили выдающиеся поэты, такие как, например, Джонсон и Флетчер.
Начиная с 1593 года пьесы Шекспира регулярно выходят в свет. И так продолжается до 1612 года. В 1613 году Шекспер из Стратфорда покидает Лондон и навсегда возвращается в родные места. После возвращения в Стратфорд он прожил еще три года и скоропостижно скончался в 1616 году после дружеской пирушки. В 1623 году выходит в свет фолиант – книга большого формата, в которую вошли все произведения Шекспира (за исключением “Перикла”). Эта книга получила название Первое фолио (а также Великое фолио). В 1632 году вышло Второе фолио – точная копия Первого. Первое фолио – издание, интересное во многих отношениях. Подготовкой книги к печати непосредственно руководили Мери (Сидни) Пембрук, ее сыновья Вильям, граф Пембрук, и Филип, граф Монтгомери. К работе над книгой были также привлечены поэты Бен Джонсон и Флетчер (возможно, и иные лица). В фолио вошли 36 пьес Шекспира, из которых только 16 (по некоторым данным 18) выходили ранее отдельными изданиями. Остальные были предложены читающей публике впервые. Причем пьесы, издававшиеся ранее, были переработаны, некоторые весьма значительно (например, изданная в 1595 году “Правдивая трагедия о Ричарде, герцоге Йоркском... как она была неоднократно представлена слугами графа Пембрука”, в фолио стала 3-й частью “Генриха IV”), другие только заново отредактированы. Исследователи творчества Шекспира, особенно те из них, кто отрицает причастность Шекспера из Стратфорда к литературной деятельности, в некоторых пьесах Первого фолио видят руку и других авторов. Так, полагают, что не остались в стороне Мери Пембрук, Роджер и Елизавета (жена графа Ретленда, дочь Филипа Сидни и племянница Мери Пембрук) Ретленд, Том Джонс, Флетчер, Фрэнсис Бэкон и др. Возможно, именно этим и объясняется тот поразительный факт, что словарь Шекспира включает 20 тысяч слов, – как говорится, с миру по нитке. И если о причастности большинства из названных (и не названных) лиц можно говорить только на основании сравнения литературного стиля их произведений со стилем пьес Шекспира, то на Фрэнсиса Бэкона и Роджера Ретленда имеются и более прямые указания в самом Первом фолио. Так, одна из буквиц, которые украшают начало каждой пьесы, вместо орнамента содержит текст: “Фрэнсис Бэкон”. А на графа Ретленда намекает Бен Джонсон в своем посвящении, обыгрывая его фамилию.
Первое фолио Шекспира, 1623 года издания, начинается стихотворением, обращенным к читателю и подписанным инициалами “B. I.”. Стихотворение так и называется: “К читателю”. Шекспироведы полагают, что за инициалами укрылся Бен Джонсон. Стихотворение расположено на развороте слева. А справа от него – титульный лист с портретом Вильяма Шекспира. Портрет весьма примечательный. Во-первых, джентльмен на портрете одет более чем странно. Правая часть его камзола изображена спереди, а левая – со спины. То есть правая половина джентльмена изображена спереди, а левая – сзади. В результате оказалось, что обе руки у джентльмена правые. Многие исследователи отмечали, что на лицо изображенного на портрете господина надета маска. Ее край хорошо виден – линия, идущая от подбородка к уху. Это вторая странность портрета. Есть и еще. Голова непропорционально велика, а шея настолько длинная, что лицо-маска существует как бы отдельно от туловища. Эффект усиливается жестким воротником, который воспринимается как блюдо и зрительно отделяет голову от туловища (голова оказывается как бы лежащей на блюде). Далее, глаза на портрете изображены так, будто пытаются заглянуть под маску (или за фигуру). И еще одна странность: под камзолом виден еще один камзол. Верхняя пуговица – это пуговица “нижнего” камзола. Вот такой портрет Вильяма Шекспира представлен в первом полном издании его произведений.
Можно было бы не задерживаться на портрете, сочтя его неудачной работой бездарного художника, если бы не стихотворение. Его автор призывает читателя не смотреть на портрет и объясняет, почему этого не следует делать. Прочитав стихотворение, читатель, вольно или невольно, вынужден обратить свой взор на портрет (на который, как сказано в стихотворении, не следует смотреть!). Стихотворение написано на английском языке начала XVII века, но смысл его вполне понятен, хотя сделать адекватный перевод довольно сложно. Дело в том, что при переводе исчезает игра слов и смысла, заключенного в этих словах. В стихотворении говорится, что, если бы Граверу удалось то, что ему не удалось, тогда гравюра предшествовала бы тексту на полном на то основании, но поскольку ему это не удалось, смотреть надо на текст, а не на портрет (гравюру). Иными словами, портрет не должен предшествовать тексту. Но он ему предшествует. Заметим, что автор стихотворения не предлагает читателю перелистнуть страницу, он только настойчиво намекает, что читатель должен видеть книгу, а не портрет. Общепринятый перевод одной из строк этого стихотворения звучит так: “Эта фигура, которая здесь на твое обозрение помещена,
Она для благородного Шекспира вырезана (выгравирована)...”
Но возможен и второй вариант: “Эта фигура, которая здесь на твое обозрение помещена
для того, чтобы благородного Шекспира вырезали...” То есть гравюру поместили читателю на обозрение только для того, чтобы он ее вырезал (из книги). Что ж, если так настойчиво просят вырезать “фигуру” Шекспира – вырежем, но сначала рассмотрим эту и следующую страницы Первого фолио.
Лист, на котором изображен портрет, с обратной стороны чистый. Так что при “операции” текст пострадать не может. За этим листом идет следующий – с посвящением издателей. На странице написано: “Самой благородной и несравненной паре братьев – Уильяму, графу Пембруку (далее титулы и должности), и Филипу, графу Монтгомери (далее должности и дифирамбы), лордам. Достопочтенный...” В книге эта страница оказывается непосредственно под титульным листом с портретом. Вырежем, как велено, портрет Шекспира, оставив неприкосновенным заголовок над портретом, и посмотрим, что в результате получится. Потом прочтем то, что получилось при наложении страницы с вырезанным портретом на следующую за ней: “Г-на Вильяма Шекспира комедии, истории и трагедии” (отпечатанные в соответствии с подлинными печатными копиями) братьев Уильяма, графа Пембрука (далее титулы и должности), и Филипа, графа Монтгомери (далее должности и дифирамбы), лордов”.
В результате операции, проделанной в строгом соответствии с указаниями, приведенными в стихотворении “К читателю”, появился новый титульный лист, из которого следует, что “Г-на Вильяма Шекспира комедии, истории и трагедии” – это название книги. А авторами этой книги являются братья – Уильям, граф Пембрук, и Филип, граф Монтгомери, лорды. Что же касается г-на Шекспира, то он имеет к этой книге такое же отношение, как и доктор Ватсон к “Запискам о Шерлоке Холмсе”. Необходимо отметить, что титульный лист, образовавшийся после удаления портрета “благородного Шекспира”, вполне соответствует английской книгоиздательской практике, согласно которой имя автора помещается не над названием книги, как это принято у нас, а под ним. То есть все получилось так, как и должно быть. На то, что братья Уильям и Филип являются авторами книги под названием “Г-на Вильяма Шекспира комедии, истории и трагедии”, указывает предлог “of”, стоящий перед словом “братья”. Обратимся вновь к портрету, который мы вырезали и смотреть на который нам категорически не рекомендовали. Сейчас уже ясно, что на лице не маска, а второе лицо, наложенное на первое. Рассмотрим это двойное лицо-маску. Глаза как бы скошены и пытаются заглянуть то ли под маску, то ли за спину. Если это один из намеков на то, где нужно искать, то под маской должна быть скрыта какая-то информация. Заглянем под маску и проверим. Вырежем маску точно по контуру. Под маской обнаруживается истинное “лицо” автора книги. Читаем слова, набранные крупным шрифтом: “Уильям и Филип, лорды”.
Теперь становится абсолютно очевидным, что у “фигуры” на портрете два лица (поскольку авторов двое, а “фигура” – это их “портрет”). Таким образом, получается, что тот “портрет”, который в течение четырех веков считался портретом Вильяма Шекспира, автора произведений, напечатанных в Первом фолио, является не чем иным, как карикатурой.
И еще раз вернемся к странице с именами авторов, но не будем перекрывать ее “паспарту”:
TO THE MOST NOBLE And INCOMPARABLE PAIRE OF BRETHREN. (“Благороднейшей и несравненной паре братьев”.)
После слов “of brethren” стоит точка, а далее следуют фамилии авторов книги. Если рассматривать этот текст в свете того, что теперь известно, он приобретает совершенно иной смысл. Точка после слова “братьев” и следующие далее имена Уильяма и Филипа позволяют сделать предположение, что этот текст тоже посвящение – посвящение авторов, обращенное к самой благородной и ни с кем не сравнимой паре... А дальше русский язык оказывается бессильным, потому что английское “of brethren” в данном случае нельзя передать русским словом “братья”, так как здесь речь идет не о братьях, а о брате и сестре. Уильям и Филип посвятили свою книгу своей матери Мери (Сидни) Пембрук и ее брату Филипу Сидни. Мери Пембрук руководила подготовкой Первого фолио к печати и к выходу в свет. Книга должна была появиться в 1622 году. Но в сентябре 1621-го Мери (Сидни) Герберт, графиня Пембрук, умерла от оспы, и книга вышла только через год – в 1623 г., с обращением авторов, которые ей и ее брату, поэту Филипу Сидни, посвятили свою книгу. Приведу один весьма красноречивый пример братского сотрудничества авторов. В 1632 году фолио Шекспира было переиздано. Второе издание аналогично первому. А в 1640 году вышел сборник поэм (в него не вошли большие поэмы) и сонетов Шекспира. В сборнике тоже помещен портрет: очень похожий на тот, который мы видим в Первом фолио, но в нем имеются и отличия. Так, одна рука изображенной фигуры закрыта плащом, зато другая, затянутая в перчатку, держит лавровую ветвь. Руки и перчатки – это то, что связано с понятием “пара”. На этом портрете присутствует только один представитель той пары, которая скрывалась за именем “Шекспир”. И это понятно, поскольку Уильям Пембрук умер в 1630 году.
 "Литературная газета", 2002

Григорий КРУЖКОВ

ПРОДЕЛКИ ВУНДЕРКИНДОВ

Мне предложили дать комментарий к статье Валентины Новомировой. Задача не очень легкая. Я ведь даже не знаю, всерьез это написано или розыгрыш. Обсуждать с важным видом шутку – сам окажешься в дураках. Впрочем, если воспринять это как игру вроде “Что? Где? Когда?” и вопрос поставить просто: “Да или нет?” – то ответ можно дать быстрее, чем за 60 секунд.
Достоверно известно, что первые пьесы Шекспира появились на сцене не позже 1591 года. Роберт Грин в своем предсмертном сочинении “На грош ума, купленного за миллион раскаяний” (1592), пишет о Шекспире как о выскочке, возомнившем себя единственным “потрясателем сцены” в Англии. Поэма Шекспира “Венера и Адонис”, говорящая уже о зрелом мастерстве автора, опубликована в 1593 году. Новомирова считает, что произведения Шекспира сочинили братья Уильям и Филип, сыновья графини Мери Пембрук. Но Уильям родился в 1580 году, а Филип – в 1584-м. В год публикации “Венеры и Адониса” им было 9 и 13 лет. Годом раньше, когда был опубликован памфлет Роберта Грина, 8 лет и 12. А в 1591-м, когда началась деятельность Шекспира как драматурга, – соответственно 7 и 11 лет.… Есть еще версии? Ответ готов, господин ведущий.
К сожалению, ответ очевиден. Отчасти даже обидно. Ах, если б я мог согласиться с госпожой Новомировой! Ведь она, в частности, утирает нос Илье Гилилову. Ведь если Шекспира написали граф Пембрук и граф Монтгомери, значит, никак не граф Ретленд. Значит, все “несокрушимые доказательства”, изложенные в книге Гилилова, всего лишь цепочка ложных заключений. Кстати: только что в Москве вышла еще одна книга о том, что Шекспир – не Шекспир. Ее автор отстаивает кандидатуру Фрэнсиса Бэкона; напомним, что это был самый первый претендент, с него и началась (еще в середине XIX века) игра в “кто придумал Шекспира”. Но вот что интересно: члены клуба “антишекспирианцев” никогда не ссорятся между собой. Они, как ребятишки, играющие в “царя горы”, спихивают друг друга с горки без всякой обиды. Обижаются они только на взрослых, когда их позовут: “Марш домой! Уроки не сделаны! Английский не выучен!” Вот уроки делать и английский учить им явно неохота.
А читатель, который с аппетитом все это скушивает? А потому и скушивает, что для него все это сказка, выплывшая из тумана времен. Он ведь толком не знает, с чем этого Бэкона едят, вот и верит всему. Как в той старинной эпиграмме:
Шекспир на пир позвал Бэкона –
И схрумкал противозаконно.
Вот так и родилась легенда,
Что, мол, Шекспир
сгубил Ретленда.
Замечу, справедливости ради, что идея В. Новомировой с проделыванием окошек в книжных страницах сама по себе приятная и забавная. Намного интереснее, чем долгая и неубедительная возня господина Гилилова с водяными знаками.
На этом можно было бы и кончить. Но хотелось бы добавить еще немного по поводу так называемых “споров об авторстве Шекспира”. От чего пляшут их застрельщики, какими доводами они стараются увлечь непосвященного читателя? А вот какими: говорят, что Шекспир не получил достаточного образования, происхождения был плебейского и что о его жизни нам мало что известно.
Но, например, Бен Джонсон (1573–1637) тоже не учился в университете. Смолоду он работал каменщиком: до сих пор в Лондоне можно потрогать стену Линкольнз-Инна, в которую он клал кирпичи. Потом он был солдатом, актером и стал в конце концов не только знаменитым поэтом и драматургом, но и самым крупным в Англии авторитетом по античной литературе, учености которого все удивлялись.
Кристофер Марло (1564–1593) был сыном башмачника. И еще гениальным писателем, в некотором смысле проложившим дорогу Шекспиру. Каким образом он, отнюдь не царедворец, мог создать образы королей и императоров, полководца Тамерлана и султана Баязета? Тот же вопрос, который профаны применяют к Шекспиру.
Джордж Чапмен (1559?–1634) появился на небосклоне английской литературы в 1595 году, опубликовав поэму символическую и философскую, “Призрак Ночи”. Что он делал до 35 лет, покрыто мраком неизвестности. И все же он был не только замечательным драматургом, соперником Шекспира и Джонсона, но и переводчиком “Илиады” и “Одиссеи” (этим переводом через 200 лет восхищался Джон Китс в своем знаменитом сонете), глубочайшим знатоком античности, поспорить с которым мог один только Бен Джонсон.
“Темный период” Чапмена (до 35 лет) длился дольше, чем “темный период” Шекспира (до 28 лет). Почему же никто не выдвигает князей и графьев на роль Чапмена? Может быть, потому, что ни у кого из придворных Елизаветы или Иакова не хватило бы пороха совершить такой подвиг, какой совершил Чапмен, переведя всего Гомера? Но ведь и написать более тридцати шекспировских пьес на досуге, вперемешку с придворными обязанностями и хлопотами, тоже невозможно. Есть множество доказательств, что работал именно профессиональный драматург, актер, тесно связанный с труппой. Именно он, умирая, завещал своим друзьям-актерам Барбеджу, Хемингу и Конделлу памятные золотые кольца, и именно актеры Джон Хеминг и Генри Конделл (Барбедж к тому времени умер) “отработали” этот подарок, издав в 1623 году собрание сочинений своего товарища.
Марло, Шекспир, Джонсон, Чапмен – это лишь самые великие имена, можно было бы назвать еще десятки других. Суть в том, что великую английскую литературу “золотого века” – века Елизаветы – сочинили не аристократы, а разночинцы: выходцы из ремесленников, купцов, мелкопоместных дворян… Что тут удивительного? Разве в одном мизинце великого актера не больше величия, чем в целой дюжине принцев крови? Сызмала мы представляем себе монархов по Шекспиру и Пушкину; позже, читая записки настоящих венценосцев, зеваем, поражаясь их заурядности.
Если уже говорить о недостатке образования, то самый вопиющий пример из современности – Иосиф Бродский, который не кончил даже девятого класса! Как он мог стать нобелевским лауреатом, американским профессором, автором блестящих эссе по истории литературы, написанных по-английски? Ведь он и английский язык начал изучать, по существу, лишь после двадцати трех лет. Может быть, здесь тоже не было никакого Бродского, а был, к примеру, какой-нибудь оксфордский ученый-славист Смит, который во время стажировок в России настолько превзошел русский язык, что решил на спор написать стихи по-русски. Он нашел молодого паренька в Питере и за бутылкой водки уговорил его участвовать в игре. Эта гипотеза способна объяснить многое: и невероятную для недоучки эрудицию Бродского (в том числе в античной литературе), и английский уклон его поэтики, и блестящие литературоведческие эссе, написанные на языке Шекспира и Диккенса.
Досужих гипотез можно высказать много. Но зачем, говоря словами поэта, “простоту и правдоподобие шекспировской биографии заменять путаницей выдуманных тайн, подтасовок и мнимых раскрытий”? Позволю себе продолжить цитату: “Попутно возникает другое недоумение. Почему именно посредственность с таким пристрастием занята законами великого? У нее свое представление о художнике, бездеятельное, усладительное, ложное. Она начинает с допущения, что Шекспир должен быть гением в ее понимании, прилагает к нему мерило, и Шекспир ему не удовлетворяет.
Его жизнь оказывается слишком будничной для такого имени. У него не было своей библиотеки, и он слишком коряво подписался под завещанием. Представляется подозрительным, как одно и то же лицо могло так же хорошо знать землю, травы, животных и все часы дня и ночи, как их знают люди из народа, и в то же время быть настолько своим человеком в вопросах истории, права и дипломатии, так хорошо знать двор и его нравы. И удивляются, и удивляются, забыв, что такой большой художник, как Шекспир, неизбежно есть все человеческое, вместе взятое” (Борис Пастернак. “Замечания к переводам Шекспира”).
Лучше, по-моему, не скажешь.
"Литературная газета", 2002

Борис ТЕНЕНБАУМ
9 Января 2012

…Г.Кружков – самый лучший из всех переводчиков английской поэзии, которых я знаю, он глубокий знаток языка и эпохи, и у меня нет слов для того, чтобы в должной мере выразить мое восхищение его переводами поэтов шекспировской поры. И, тем не менее, на два порядка уступая ему и в таланте, и в эрудиции – я собираюсь с ним поспорить. В январском номере “7 Искусств” как раз на эту тему будет большая статья – я собираюсь сделать из нее последнюю главы книжки о Тюдорах.

Я могу вам даже сказать, почему, собственно, я набрался такого нахальства. Исключительно по той причине, что глубочайше мною уважаемый Григорий Михайлович Кружков использует всего два аргумента:

1. Простолюдины могут преуспеть в очень трудных сферах и при этом – без всякого формального образования.
2. Великий поэт, Пастернак, в авторстве Шекспира не сомневался.

По поводу аргумента номер один – да, так и есть, и никто в сказанном не усомнится. Сомнения возникают вот почему – и про Чепмена, и про Бена Джонсона, и про Кристофера Марло много чего известно. У них были друзья, их задевали в полемике, или, наоборот, сильно хвалили – и так далее. Вокруг Шекспира (как автора) – полная пустота.

По поводу аргумента номер два – В.Набоков был убежден, что Шекспиром был граф Оксфорд. В том же самом был убежден Зигмунд Фрейд.

Что ничего не доказывает, потому что ученый секретарь шекспировского общества при РАН, И.М.Гилилов, опубликовал книгу, в которй доказывает, что Шекспиром был граф Ретленд.

(http://blogs.7iskusstv.com/)
7 февраля 2012 г.

Комментариев нет :

Отправить комментарий