Пока не наткнулся на медную табличку-вывеску с множеством звездочек (как на флаге Евросоюза) и надписью... «Кровать и еврозавтрак - Бэд энд евробрэкфаст».
Окна обшарпанной так называемой «меблированной комнаты» были открыты, и поэтому настоящего естественного запаха жилища поначалу я не уловил. Огромная кровать, столик и шкаф-стенка в изголовье, а сбоку вид на настоящий типичный итальянский дворик, где на балконах живописно были развешаны трусы и подштанники римских мачо, на дне колодца звонко кричали кудрявые дети и зычно голосили-переговаривались римские же матроны. В общем, картина из фильмов неореалистов 50-х годов.
Сошлись на шестидесяти пяти тысячах лир (по старому), которые старуха-хозяйка тут же потребовала вперед и только наличными.
В ванной комнате, где на батареях так же картинно-непредсказуемо, как и на балконах во дворе, были развешаны носки других постояльцев, душ работал, но только если его с другой стороны заткнуть пальцем. То есть, вода выливалась, не доходя до пункта назначения по пути, как из половинки лошади барона Мюнхгаузена. А вместо привычных маленьких фирменных кусочков мыла в красивой упаковке с названием отеля на краю обшарпанной ванны лежал мощный гигантский обмылок, очень напоминающий, опять же, отечественное хозяйственное. Но это еще было не все. После такой желанной водной процедуры, озябнув, я закрыл окно и тут только в нос, наконец, ударил настоящий запах этой берлоги.
Наверное, именно в таких комнатах в американских романах останавливались потные коммивояжеры-неудачники. Хотя, нет, здесь не было ни одного прочного крюка, на котором можно было свести счеты с незадавшейся жизнью.
Я попытался объяснить хозяйке жестами и английскими фразами, что неплохо бы включить отопление, хотя бы ближе к ночи.
Она поняла и запричитала: «Карго, кальо», - что, очевидно, означало «тепло», «душно» или «жарко». А может, даже, что все потеют от такой жары - она замахала воротом своего платья - вот как ей душно. А потом повела меня в коридор. Вот смотрите, дескать, как «карго-жарко», показала доказательством на паренька в общей комнате, с окном настежь, напротив ванного отделения. Тот лежал под двумя одеялами и мученически улыбался синими губами. И тут всем так же «карго - как же я буду включать отопление?», - твердила она свое.
Я плюнул и ушел осматривать Рим.
Но в первый день великий город не хотел принимать меня всерьез. После радостной провинциально-маленькой Флоренции, откуда я только что приехал и где до всего значимого можно дойти пешком, Рим показался агрессивно-жестким, грязным и огромным. И я, действительно, почувствовал себя растерянным провинциалом, первый раз прибывшим в столицу.
Я поначалу долго кружил по округе, все время почему-то выходя с разных концов на площадь Республики и пресловутые Термы-бани Диоклетиана, в честь которых, как я понял, и был назван железнодорожный вокзал. Зашел, правда, в собор и выяснил, что завтра вечером там будет бесплатный концерт.
А вскоре и погода испортилась, задул холодный ветер, пошел дождь. Весеннего Рима как не бывало.
Ничего приличного в смысле жилья ниже пятидесяти баксов по первости так и не обнаружилось. Я уже собрался перебраться в чистенькое место через три улицы к китайцам за сто двадцать тысяч лир вместе с завтраком (у старухи Карго оные, понятно, были только на табличке), но перед самым уходом, на всякий случай, спустился на три этажа ниже, в отель «Флоренция». Вчера там мест не было, но счастливое для меня название отыгралось. Мы сторговались с портье всего на пять долларов дороже, чем у старухи, за комнату, которая в сравнении показалась мне очень уютной и стильной, к тому же имелось роскошное ванное отделение на двоих с соседями из второго номера-блока (они так и не появились), и окно, выходившее на тихую улочку via del Mille. Старухе Карго я наутро сказал, что могу у нее остаться, если она снизит цену до сорока пяти тысяч (ровно на десять баксов дешевле).
Целая гамма чувств отразилась на ее физиономии. Жадность боролась с жадностью. Уступить или упустить. Три комнаты из шести, как я заметил, пустовали и будут пустовать еще долго при таком сервисе. «Таких цен нет, но хорошо, пусть будет на два с половиной доллара дешевле». «Мое последнее слово - пятьдесят тысяч». Она отрицательно заскрипела шеей, и я стал доупаковывать вещи...
Как-то я решил устроить себе автобусную экскурсию по городу и купил единый на весь день на все виды общественного транспорта. То, что это очень удобно, я понял еще во Флоренции. Кстати, без билета можно ездить и даже проходить в метро, но если попадешься - будет настоящая карманная финансовая катастрофа - штрафы здесь несоизмеримы с российскими. Разница весьма ощутима - в пятьдесят раз! Один разок уболтать контролера мне удалось (упирал на то, что не знал, что билеты нельзя купить у водителя, и уже хотел выходить, чтобы сделать это в ближайшей табачной лавке), но я решил больше не рисковать.
Хотя я и взял карту автобусных маршрутов, но не совсем в ней разобрался. И вскоре обнаружил, что просчитался с ожидаемым удовольствием - битком набитый «бас» тащился какими-то пролетарскими однотипными районами, очень смахивающими на наши московские, где-нибудь в районе Бирюлево-Товарная. Но моим соседом оказался сицилиец, и затеянная беседа доставила удовольствие обоим, так как мы примерно одинаково плохо говорили по-английски.
От него я узнал, что высшее образование в Италии практически бесплатно, а сам чуть было не сморозил бестактность. Энцо спросил, что первое приходит на ум, когда слышишь слово Сицилия? И я почти ляпнул, набрав воздуха - «мафия», «Коза Ностра». Но он успел торжествующе выпалить раньше: ну, конечно же, это сицилийская пицца - самая лучшая в Италии! Мне оставалось только почесать в затылке...
Имейте в виду, что в придорожных «перекусон» - кафе и ресторанах, в которых закуски (антипасто) накладываются самостоятельно, около блюд лежат тарелки трех размеров. Так вот, «наши» туристы (и я по первости), как правило, берут самую большую тарелку и накладывают «экономно» всего по чуть-чуть. И платят больше всех. Потому что цена определяется не весом наложенного, а именно размером тарелки. То есть вы заплатите меньше всего, если положите в самую маленькую предлагаемую емкость всего «с горкой».
В итальянских ресторанах довольно часто обсчитывают. Бороться с этим можно по-разному.
Одни (это, пожалуй, самое действенное в такой ситуации) тщательно сверяют счет (чаще всего ставят другую цену на алкоголь, большую, чем была в карте вин). Другие, прикидывая и рассчитывая совсем на другую сумму, сразу подымают скандал и на ломаном английском грозятся вызвать полицию.
Третьи просто игнорируют колоритнейшие местные пиццерии, траттории и остерии, а питаются в упомянутых выше столовых самообслуживания «self-service», где тот же выбор итальянских блюд и такого же хорошего качества по стандартно достаточно маленькой цене. Или в китайских ресторанчиках, где тот же ассортимент плюс еще все специфически китайское. Вообще, создается впечатление, что в точках, содержащихся коренным населением всегда и все дороже, и опять же - чаще жульничают. Давно прописались в хорошем месте, вот и обнаглели!
Случилось, что меня «наказали» на лишних десять долларов в ресторане. Тогда я («наши» у православной церкви, что около вокзала Термини, подсказали) пришел туда на следующий день и заказал самое дорогое вино. Как полагается, мне сначала, дав понюхав пробку и иронично улыбаясь, чуть плеснули в бокал. Я невозмутимо выпил махом, демонстративно поморщился и отрицательно замотал головой - дескать, это плохое вино. Мне ошарашенно принесли другую бутылку. Произошло то
же самое и в той же последовательности. Третью бутылку принес сам владелец ресторана. «И это хреновое», - радостно скривился я и открыл рот, чтобы потребовать четвертую. «Может быть, сэр удовлетворится отличной граппой, которая совершенно «фри», в подарок от заведения», - взмолился все понявший и узнавший меня хозяин.
Повисла пауза. «Ну ладно, только и антипас-закуску тащите», - наконец великодушно согласился я. И ушел от наказанных жуликов только тогда, когда прикончил всю бутылку...
Но, конечно, есть и другие примеры. В Риме и вообще в Италии много отличных «ресторанте» с вышколенными и честными официантами. Ведь в них общаются, заключают сделки, знакомятся и даже по-итальянски бурно выясняют отношения.
Но часто вечерами, набегавшись по музеям, я просто ужинал в своем отеле, откупорив бутылочку вина, закусывая его вкуснейшим, разного сорта хлебом (в Италии в каждом большом городе, а то и в районе, всегда своя особая выпечка), сыром и маслинами. Получался почти библейский ужин!
И, кстати, добавлю, что в Италии не бывает плохих вин. Хороши даже невыдержанные, совсем дешевые вина (их можно купить в универмагах, на рынках и подальше от центра, где не ждут туристов, а рассчитывают исключительно на внутреннее потребление) и так называемое «домашнее вино» в разлив.
Не бойтесь просить помощи у полицейских. Как говорила одна моя знакомая, тоже недавно побывавшая в Италии: «Карабинеры - душки. Всегда все объясняют. И какие рыцари. А один встал на колено и после объяснения дороги - объяснился в любви. Вот. Они лучшие друзья туристического человечества».
Я же всегда не мог сориентироваться, с какой стороны вокзала была моя «Маля-Миля» (via del Mille). Вначале я рыскал по карте, пытаясь определить, где лево, где право, но потом поступал проще - подходил к полицейскому и спрашивал дорогу. Даже если один из них не знал мою тихую улочку с отелем «Флоренция» и «евробрекфастами» старухи Карго, он шел к коллегам, консультировался с ними и потом подробно объяснял мне. Я балдел.
Кстати, несколько раз я встречался с вредной старушенцией на лестнице. Я не мог удержаться и каждый раз приветливо улыбался, здоровался и осведомлялся, помнит ли она меня, добавляя, что теперь мы соседи. Я живу тремя этажами ниже, в отеле, где, какая удача, плачу за великолепный «сингл номер» всего на пять долларов больше, чем у нее. При последних словах разыгрывалась сцена, достойная быть сыгранной великой реалисткой Маньяни, на которую походила старуха Карго. В глазах у нее появлялся желтый огонек, она скрипела остатками зубов и, изрыгая себе под нос самые ужасные итальянские ругательства, тащилась в свою берлогу.
В каждом большом городе Италии есть хотя бы одна православная церковь. А около нее своеобразный клуб общения всех бывших «наших». Здесь обсуждаются последние новости, сплетни, делятся новоприобретенным опытом, ищут работу. И вот именно там мне посоветовали поставить следующий эксперимент...
... Не верю тому, что случилось: я уже лежу возле безымянной для меня церкви Христовой на самом лучшем ортопедическом и самом дешевом матрасе в мире - на двух картонных коробках всмятку, а под ними римская мостовая с булыжниками «а ля рабы»... В общем, кайф, когда тепло, хотя все равно дует, если имеешь талию.
Рядом со мной пластиковый стаканчик для монет и еще вода итальянская, великолепная и тоже в пластиковой бутылке - без нее никуда, если нет никакой жратвы.
Зная, что от меня должно плохо пахнуть - хотя бы перегаром, я, входя в образ, на радостях опорожнил на людях литровую долларовую бутылку и приготовился спать. Но не тут-то было. Буквально в течение часа пришли такие же, как я, персонажи и стали говорить, что, мол, это их место, они за него заплатили. «Да пошли вы, - говорил я, памятуя, что здесь не может быть рэкета, - я первый пришел...» Перепалка продолжалась полчаса под звуки органа, доносившиеся из церкви. Но потом пришел албанец, напоминающий американского актера-албанца Белуши и, ни слова не говоря, ударил меня в ухо. Потом во второе. И уже потом разразился речью: «Слушай, как вы нам надоели. Без вас так все было... ну, как надо. Европа была... А вы тут вылезли из всех щелей тараканами и считаете, что везде можно устанавливать свои правила игры? Что?! На! Что?! Еще хочешь!» Я закричал: «О, кей, о, кей, - спешно собираясь, - какие проблемы, я ухожу». Но про себя подумал: «Ужо я тебе сделаю…»
- Нет? Ну, тогда слушай... Все поделено, ты понял? Сваливай, куда-нибудь в яму и там что-то собирай. Что...?!
В итоге я залег в другом, не хлебном, наверное, месте - около выхода из местной станции метро. Как ни странно, там не было никакой конкуренции.
И были звезды на промытом римском небе, и запоздалые туристы, которые иногда мне что-то бросали. Потом я заснул.
Разбудили меня звуки чудесной музыки. Из метро выходили люди и строились в процессию. Многие дудели на дудках. Было полно серпантина.
А мне… складывали подарки у изголовья, а когда я сел, продрав глаза, смеясь, целовали в непромытые щеки.
Я ошалел. Куча набухала и уже была выше меня сидящего. Сразу было видно, что многое из нее дорого стоит. А кто-то, самый догадливый из милосердных, подарил две большие сумки на колесиках.
...Что лично мне не подошло, я потом отнес в местный «секонд хэнд» и заработал на этом около ста долларов. А остальное - на паперть православной церкви, что располагается недалеко от вокзала Термини - для менее удачливых.
Да, с албанцем-обидчиком я все-таки рассчитался за пролитую кровь. После раздачи одежды и «сухарей», я рассказал благодарным слушателям о своем нищенском опыте, не утаив и того, как незаслуженно получил по ушам от неверного.
И кровь закипела у двух украинских парубков, только что появившихся в вечном городе. Они, засучив рукава, тут же изъявили желание идти наказывать гниду. Ну, мы пошли, предварительно подкрепившись по дороге.
... Битва была знатная. Я получил еще в правое ухо - но правое дело восторжествовало. Мафиози-албанцы позорно бежали, заслышав полицейскую сирену.
Мы же спокойно покинули поле битвы, вытерли бойцовскую кровь и, торжествуя, отметили победу в ближайшей траттории.
За такими вот приключениями я чуть не опоздал на обратный рейс на родину. Но, слава Богу, в аэропорту Римини (ну, совсем как наш сочинский!) на чартерных рейсах, как в церкви (прости меня, Господи, за такое сравнение), ждут всех, и до победного конца...
27 июля 2010 г.
Комментариев нет :
Отправить комментарий