Интересно, почему про настоящего шпиона Зорге нет анекдотов, а про придуманного Штирлица есть?

Ну, прежде всего тут, видимо, «виноват» удачный телесериал по знаменитому советскому ро­ману (в  нынешнем августе исполнилось 35 лет со времени его первого по­каза). А кроме того, Зорге не был штандартенфюрером рейха, которо­му приходилось в равной степени и за страх, и за совесть служить и Берлину, и Москве. (Кстати сказать, самый успешный со­ветский агент работал, как Фигаро, бра­добреем, что, при определенных обстоятельствах, куда удобнее для сбора разведдан­ных, нежели носить погоны.)

Штандартенфюрерство не могло не наложить анекдотичного отпечатка на весь героический образ. Это и трагико­мичная замкнутость, вопиющая каждо­му встречному: нет, я не простой штан­дартенфюрер, я круче! Это и неизбеж­ность внутреннего «проговаривания» любой чепуховины, постоянных собеседо­ваний с самим собой: «...подумал Штирлиц». И еще много чего, в гротесковой, шаржевой и уморительной форме отражаемого в сотнях анекдотов.

…Между прочим, по многим обнародованным  версиям Мюллер получал ценные указания в работе точно от того же Алекса, что и Штирлиц. Если так, то еще понятнее, поче­му они столь часто фигуриру­ют парой в одинаковых ролях: «...подумал Мюллер» - «...поду­мал Штирлиц». Два сапога... И очень может быть, сочи­нители анекдотов всех ближе к истине.

…А все началось с книги Юлиана Семенова «Семнадцать мгновений весны». Вот уже пятнадцать лет, как автора нет на свете. Но прочно вошедший в анекдотную классику Штирлиц – гарантия долгой памяти о писателе.

Рисунки О.Лепковича.

Штирлиц шел по коридору.

«А ведь это Штирлиц идет», - подумал Мюллер.

«Да, это я иду», - подумал Штирлиц.



Мюллер - Штирлицу:

- Я подозреваю, что Шелленберг - русский шпион.

- Это легко проверить.

Мюллер и Штирлиц натягивают в коридоре проволоку и вырубают свет. Шелленберг выходит, спотыкается, падает и ругается по-русски:

- Ах, ты растак и разэдак!

Мюллер по-русски:

- Ни хрена себе!

Штирлиц:

- Ляйзер, ляйзер, геноссен (тише, тише, товарищи)!



Совещание в секретном бункере Гитлера. Открывается дверь и входит Штирлиц с подносом апельсинов. Ставит поднос на стол, подходит к сейфу, открывает его, забирает документы и уходит.

- Кто это?! - спрашивает Гитлер.

- Это русский разведчик Исаев, - хором отвечают Мюллер и Шелленберг.

- Почему же вы его не арестовали?

- Бесполезно, все равно открутится. Скажет, что апельсины приносил.



Звонок Гитлера Сталину:

- Иосиф, ваши люди не брали у меня из сейфа секретные документы?

- Выясню.

Звонок Сталина Штирлицу:

- Вы брали у Гитлера из сейфа секретные документы?

- Так точно, товарищ Сталин!

- Так положите на место. Волнуются же...



- А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - с загадочной улыбкой сказал Мюллер.

И штандартенфюрер понял, что ему опять придется три часа доказывать, что он красный, а не голубой. И, как всегда, Мюллер ему не поверит...



Проезжая по шоссе, Штирлиц увидел голосующего Мюллера.

«Вот гад, даже не остановился», - подумал Мюллер.

«Не могу же я подвозить палача», - подумал Штирлиц.

Едет дальше, опять видит голосующего Миллера.

«Мерзавец, сделал вид, что не узнал», - подумал Мюллер.

«Все равно не подвезу, не дождешься», - подумал Штирлиц.

Едет дальше. Третий раз видит Мюллера.

«Издевается», - подумал Мюллер.

«Кольцевая», - догадался Штирлиц.



Мюллер выглянул из окна и увидел Штирлица. «Куда это он идет?» - подумал Мюллер. «Не твое собачье дело», - подумал Штирлиц.



Штирлиц увидел кошку в мусорном ящике. «Странно, - подумал Штирлиц, - еще годную кошку выбросили».



Очередь в спецбункере за офицерским пайком. Входит Штирлиц, расталкивает высших офицеров и генералов, без очереди получает паек и уходит.

Мюллер:

- Да, дружище Шелленберг, ваши подчиненные вконец распустились.

Голос Копеляна:

- Они все еще не знали, что Герои Советского Союза  и ветераны Великой Отечественной обслуживаются вне очереди.



Штирлиц в кабинете читает шифровку из Москвы. Врывается Мюллер. У Штирлица душа ушла в пятки. Мюллер отрывает кусок от донесения и убегает.

- Ух, пронесло, - подумал Штирлиц.

- Чтоб тебя так пронесло! - подумал Мюллер.



Штирлиц и Мюллер пошли в баню.

- Штирлиц, а почему у вас трусы красные?

- У нас в Красной Армии у всех такие, - объяснил Штирлиц и задумался: «А не сболтнул ли я чего лишнего?»



Каждый день Штирлиц, приходя домой, открывал сейф, доставал гармошку, бутылку водки, выпивал и две минуты играл частушки.

Однажды, придя домой, он открыл сейф и ничего там не обнаружил. Он позвонил Мюллеру.

- Это вы, Штирлиц?

- Да.

- Вы по поводу гармошки и водки?

- Да.

- Вы их больше не увидите.

- Почему?

- Не вы один скучаете по Родине.



Мюллер сидит дома. Стук в дверь. На пороге - мужик в заячьем треухе и с рацией за спиной.

- Верблюды идут на восток, - говорит мужик.

- Верблюды идут к черту, а ваш полковник Исаев живет в соседнем доме.



Что-то неуловимое отличало Штирлица от окружающих: то ли мужественный профиль, то ли благородная сдержанность, то ли парашют, волочившийся за спиной…



Штирлиц бежал по коридору. Мюллер подставил ему ножку, и тот грохнулся.

- Едри твою мать! - сказал Штирлиц.

- Не смейте мне тыкать! - закричал Мюллер.



- Штирлиц, где вы так хорошо научились стрелять? - спросил Мюллер.

- В ДОСААФ! — быстро ответил Штирлиц и снова задумался, не сболтнул ли он лишнего.



Мюллер с Борманом сидят в сосисочной.

- Сейчас придет Штирлиц, - говорит Мюллер, - и скажет пароль: «Мне пива и сосисок.» Тут мы его и схватим.

Входит Штирлиц.

- Дайте мне, пожалуйста, пива, а... сосисок не надо! - и, повернувшись к Мюллеру с Борманом, показывает язык.



На банкете у Геббельса Штирлиц встает из-за стола, подходит к окну и громко сморкается в портьеру.

Подбегает взбешенный Мюллер:

- Штирлиц, вы что, не знаете правил хорошего тона?

Штирлиц нехотя поворачивается и смотрит на него тоскливым взглядом.

Голос за кадром: «Штирлиц знал правила хорошего тона, просто ему захотелось побыть полковником Исаевым».



- Хайль Гитлер! - сказал Штирлиц, входя в кабинет Мюллера.

- Штирлиц, - раздраженно ответил Мюллер, - если вы не бросите эти ваши кинчевские замашки, я напишу в «Советскую культуру».



Штирлиц увидел мальчика с пейсами и в ермолке. «Вырастет - станет евреем», - догадался Штирлиц.



- Вы знаете, Штирлиц, а Кэт-то, оказывается, русская «пианистка», - сказал Мюллер.

- Неужели еврейка? - удивился Штирлиц.



Мюллер спросил Штирлица:

- Говорят, у вас есть именное оружие?

Штирлиц вытащил «вальтер». На рукоятке было по-русски выгравировано: «Разведчику Максиму Исаеву от командования...», и по-немецки: «...рейха».

«Чисто сработано, не придерешься», - подумал Мюллер.



Штирлиц как-то решил разыграть Мюллера на 1 апреля.

- Мюллер, а вы знаете, что я - русский разведчик?

- Не знаю! - в свою очередь, разыграл Мюллер Штирлица



Штирлиц шел по Берлину в буденовке. К нему подошёл Мюллер.

- Штирлиц, вы бы хоть конспирацию соблюдали!

«И вправду», - подумал Штирлиц и надел темные очки.



«Когда-нибудь у меня будет генеральская дача, почти такая же», - позволял себе иногда помечтать Штирлиц, глядя на свой дом в берлинском предместье.



Шелленберг вызывает Штирлица и спрашивает:

- Штирлиц, как вы думаете, до майских праздников война протянется?

- До майских наверняка, даже до Дня Победы.



- Барбара, у вас не найдется чашечки кофе? - устало спросил Штирлиц.

- Кофе нет, но есть чай, - радостно захлопотала Барбара.

«Да, наши уже близко», - подумал Штирлиц.



Штирлиц долго смотрел в одну точку. Потом в другую.

«Двоеточие», — догадался Штирлиц



- Штирлиц, сколько будет дважды два? – спросил Мюллер.

Голос за кадром:

- Штирлиц знал, сколько будет дважды два, но он не мог ответить на этот вопрос, так как не знал, что по этому поводу думают в центре...



Штирлиц вышел из кабака пьяный и упал в лужу.

Гoлoс Ефима Кoпеляна за кадрoм:

- Рoвнo через пoлчаса oн пoднимется и пoйдет дoмoй. Этo была привычка, вырабoтанная гoдами.



Штирлиц зашел в свой любимый кабачок, сел за столик, выпил залпом стакан водки и ткнулся лицом в тарелку с салатом.

Голос Копеляна за кадром:

- До выхода на связь оставалось десять минут, и он мог позволить себе расслабиться.



Штирлиц шел по Берлину и увидел на стене надпись: «Штирлиц - дурак». Только он один понял, что ему присвоено звание Героя Советского Союза.



До Штирлица не дошло письмо из центра. Он перечитал его ещё раз, но все равно не дошло.



В Берлине все знали, что Кэт - разведчица, но кто она на самом деле, знал только Штирлиц.



Штирлиц шел в кафе «Элефант» на встречу со своей женой. Её уже в четвертый раз везли через линию фронта и три границы, и каждый раз оказывалось, что это не его жена.



- Какая ваша любимая кинокомедия? - спросил Борман Штирлица.

«Волга-Волга», - чуть было не ляпнул Штирлиц, но вовремя поправился:

- «Фольксваген-Фольксваген».



Апрель 1945 года. Поражение очевидно. Гитлер ходит по рейхсканцелярии и везде видит одну и ту же картину: офицеры пьянствуют и даже не обращают внимания на своего фюрера. Но зайдя в один из кабинетов, Гитлер обнаруживает Штирлица, который сидит за столом и работает. Увидев главу Третьего Рейха, Штирлиц вскакивает, вскидывает руку и выкрикивает:

- Хайль Гитлер!

В ответ фюрер устало произносит:

- Максимыч, ну хоть ты бы не подкалывал!


           Информация к размышлению

Большинство граждан Советского Союза узнало о существовании Генриха Мюллера в 1973 году, когда по всесоюзному телевидению транслировался 12-серийный фильм Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны». Премьера телефильма способствовала огромной популярности одноименной книги Юлиана Семенова.

Как мне кажется, крайне удивительным выглядит тот факт, что один из главных военных преступников, коим вне всякого сомнения являлся шеф гестапо, представлен если уж не положительным, то по крайней мере весьма человечным персонажем. Удивительно и то, что при очевидной тенденции к строгому соблюдению исторической истины во всем, что касается реальных действующих лиц в романе и в его экранизации, по отношению к образу Генриха Мюллера был допущен целый ряд неточностей.

Все актеры, исполнявшие роли реальных персонажей, имели поразительное внешнее сходство со своим героями. Вспомните Фрица Дица, сыгравшего Гитлера, Николая Прокоповича, представшего в образе Гиммлера, покойного Юрия Визбора и незабываемого Бормана, Олега Табакова - Шелленберга, Кальтенбруннера в исполнении Михаила Жарковского. Даже Василий Лановой был очень похож на малоизвестного генерала Карла Вольфа.

Словом, все было сделано, как и положено в профессиональном кинематографе. Единственный персонаж, который не имел ничего общего со своим прототипом, был шеф гестапо Генрих Мюллер в блестящем исполнении актера Леонида Броневого. Более того, у тех, кто когда-нибудь видел фотографию Мюллера, не могло не вызвать шока такое поразительное несоответствие. У реального Мюллера была прекрасная шевелюра без единого седого волоса, а Мюллер-Броневой, как будто специально выпячивая лысину, показывал зрителям куцые остатки совершенно белых волос. Шеф гестапо (кстати, единственный персонаж и книги и фильма) постоянно подчеркивает свой преклонный возраст. А в самом финале повествования о «подвиге разведчика» Мюллер-Броневой с явным сожалением заявляет:

- Вот вам, Штирлиц, в 65-м году будет под 70, а мне -около 80!

В действительности же Генрих Мюллер родился в 1900 году, стало быть, в начале 45-го, когда развиваются события «Семнадцати мгновений...», шефу гестапо было всего 44 года... Рановато, чтобы жаловаться на старость.

Может быть, дело в возрасте актера? Отнюдь. Штирлицу - Вячеславу Тихонову в момент съемок было столько лет, сколько и реальному Мюллеру, то есть 44. В фильме он таковым и предстает. Высокий, подтянутый мужчина-красавец в самом расцвете сил. Леонид Броневой - ровесник Тихонова, однако на экране он выглядит обрюзгшим полупенсионером с одутловатым лицом и огромными мешками под глазами, уставшим и от войны, и от работы, и от жизни, и вообще от всего. (Как все-таки порой бывает удивительна работа гримера!)

Он, никого не боясь, постоянно выпячивает свою ненависть ко всей верхушке нацистской партии. Он терпеть не может Гиммлера, с явным отвращением относится к потерявшему былое влияние Герингу, на дух не выносит Геббельса, и даже о Бормане, которого все считают самым влиятельным нацистом рейха, Мюллер отзывается с презрением. (Правда, делает это крайне осторожно.) Но особенно велико его негодование фюрером.

- Гитлер привел Германию к катастрофе! - повторяет он.

Какой пафос, какая патетика! Просто пламенный антифашист. Именно такой, каким и был Генрих Мюллер в 20-30-е годы, когда, служа в полиции, он разгонял на улицах и в пивных Мюнхена нацистскую шпану.

Может быть, не случайно Мюллер предстает в «Семнадцати мгновениях весны» этаким оппозиционером-одиночкой, уже давно прекрасно понимающим безысходность положения Германии и не желающим идти ни на какие компромиссы ни с одним из главарей Третьего рейха? Единственный человек, в котором он ищет и, как ему кажется, находит союзника - это Штирлиц, то есть полковник советской разведки Максим Максимович Исаев.

Трудно предположить, что Татьяна Лиознова или Юлиан Семенов, имевший доступ к самым секретным архивам, не знали, как выглядел и в каком возрасте находился один из главных героев их захватывающего повествования. Но кому-то было крайне важно изменить внешность именно этого реального персонажа увлекательного детектива. Ведь недаром говорится, что «если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Кому же именно понадобилось до неузнаваемости исказить облик шефа гестапо Генриха Мюллера?

И главное - зачем?

Перед тем как попытаться дать ответ на этот вопрос, я хочу привести цитату из российского еженедельника «Разведка и контрразведка», являющегося печатным органом российского ФСБ. С.Транов в статье «Кто вы, Штирлиц?» пишет: «Увы, разведчика, занимавшего столь высокий пост в Управлении имперской службы безопасности фашистской Германии (РСХА), не было...»

С другой стороны, достоверно известно, что советское командование знало о попытке переговоров нацистов с союзниками. Об этом есть множество свидетельств, в том числе и в книге маршала Жукова «Воспоминания и размышления». Эта информация могла поступить в Центр только из Берлина. Следовательно, ее должен был кто-то передать.

Транов утверждает, что такого агента не было. Шелленберг убежден, что Мюллер, по крайней мере в конце войны, стал советским агентом. Если это так, то и таинственные радиосигналы из гестапо, и информацию о переговорах Гиммлера передавал не несуществующий Штирлиц, а его прототип - Мюллер.

Теперь становится понятным, почему Мюллер выглядит совсем непохожим на себя, а советский разведчик Исаев-Штирлиц, по крайней мере внешне, очень напоминает реального Мюллера. Да и возраст у них один и тот же. И даже звание! Исаев ведь был полковником. И пленные немцы видели Мюллера в форме полковника.

Все сходится - радиосигналы, Берлин, Москва, Штирлиц, Мюллер, Исаев, Шелленберг...

На сегодняшний день нелегко сказать, появится ли официальное подтверждение этой, на мой взгляд, вполне реальной гипотезе. Скорее всего, что нет. Миф победит реальность. Ужасный Мюллер не займет место прекрасного Исаева.

А ведь в этой гипотезе нет ничего удивительного. Собственно говоря, почему советская разведка не могла сотрудничать с шефом гестапо?! Всего за несколько лет до этого и те и другие открыто восхищались и боготворили друг друга. Не могла помешать здесь и идеология. И прежде всего потому, что, когда речь шла о выгоде, тем более взаимной, Мюллер ставил на явных победителей, а победители получили неоценимые сведения от шефа гестапо - для идеологии места просто не оставалось.

Во время войны Сталин отказался от своей босяцкой логики «бить своих, чтобы боялись чужие». В те дни он старался бить только чужих. Правда, иногда он был готов изменить своим же правилам и быстро сделать чужого своим. И прежде всего потому, что, принимая предложения Мюллера, Сталин сразу же становился единоличным обладателем и источника бесценной информации, и блестящего профессионала, беззаветно преданного своему кровавому делу. Все это не могло не вызвать хотя бы кратковременной симпатии советского вождя. С другой стороны, превращая Мюллера в «своего», Сталин сразу же делал его более достижимым для битья объектом. При тоталитарном, а потому и сходном, правлении нацистов и коммунистов такой подход к делу мог стать, а скорее всего и стал решающим.

По сей день, несмотря на кардинальные изменения и гласность, нам нелегко признать, что страна одержавшая победу над фашизмом, прибегала к помощи и спасала, возможно, одного из самых страшных нацистских преступников, кровавого шефа гестапо Генриха Мюллера.

Как тут не вспомнить откровения Мюллера-Броневого в беседе со Штирлицем, происходившей, по версии Ю. Семенова, в конце марта 45-го года.

«Для того чтобы перебраться на маленькую ферму с бассейном, не следует торопиться. Многие шавки фюрера побегут отсюда очень скоро. А вот когда в Берлине будет грохотать русская канонада, и солдаты будут сражаться за каждый дом, вот тогда отсюда можно будет уйти, не хлопая дверью. Уйти и унести с собой тайну...».

Независимо от того, был ли он советским агентом или нет, никто не может отрицать, что реальный Генрих Мюллер поступил именно так. Он ушел. И унес с собой тайну...

Игорь ТУФЕЛЬД

(Из очерка «Мы говорим - Штирлиц, подразумеваем…Мюллер?», журнал «Огонек»)



…И, наконец, мне представили последнюю обитательницу Центра: 55-летнюю немку по имени Ульрика Мюллер. Я тут же удачно пошутила по поводу ее однофамильца, так популярного у нас в России. «Это не однофамилец, это мой отец», - несколько обиженно отреагировала Ульрика. Пересказав мадам Мюллер все, какие только смогла вспомнить, анекдоты про ее отца и нашего Штирлица, мне удалось рассмешить и расположить к себе эту даму.

За чашкой кофе я узнала, что после войны Мюллер использовал поддельное имя по своей католической идентификации, он умер в 1973 году и похоронен в г. Граце на католическом кладбище Ватикана, а ещё - что с помощью двух пластических операций он несколько изменил свою внешность. По словам Ульрики, в те годы Ватикан был активно вовлечен в акции по укрыванию бывших нацистов. Так, именно Ватикан в лице его тогдашнего епископа Алоиса Хюдала, симпатизировавшего нацистам, помог Мюллеру обзавестись документами на имя поляка Франса Андреаса Каминского, якобы родившегося в 1903 году в австрийском городе Граце, и таким образом скрыться от ищущих его разведок мира. В Риме бывший группенфюрер некоторое время преподавал в католической школе для мальчиков «Анима», потом купил небольшую виллу в тихой Швейцарии и перебрался туда. В Италии у шефа гестапо появились новые жена и дочь, которые лишь после смерти горячо любимого мужа и отца узнали, кто он был на самом деле.

Ульрика же по окончании войны в возрасте пяти лет была насильственно оторвана от матери, немки Марии, бывшей возлюбленной всемогущего шефа гестапо, и отправлена из Германии в один из детских домов на севере Норвегии. Я упросила дочку Мюллера показать мне фотографии ее отца, которых, как оказалось, и существует-то в мире всего две, и с большим сожалением обнаружила, что наш Леонид Броневой на реального Мюллера похож мало, да в добавок в годы войны шеф гестапо выглядел много моложавее и стройнее, чем в «Семнадцати мгновениях весны». Скорее уж сам Штирлиц - советский полковник Исаев хотя бы чисто внешне является его прототипом.

Сама Ульрика, высококвалифицированная операционная медсестра, недавно оставила третьего мужа и купила себе квартиру в Осло. В кризис-центре вместе с сыном Вольфгангом (кстати сказать, почти точной копией Генриха Мюллера в молодости) она дожидалась, когда прежние владельцы выедут из ее новых апартаментов.

Наталья КОПСОВА

г. Осло (Норвегия)

(Из статьи «Все, что я знаю о норвежских кризис-центрах»)